Каббала и сверхъестественное

В средние века каббала вышла за рамки тесного круга евреев, посвящённых в традицию, и превратилась в достояние широких масс. Неизбежным следствием этого стало смягчение строгих требований, прежде предъявлявшихся к теории и практике еврейского мистицизма. Уже к шестнадцатому веку европейские философы-неоплатоники и христианские богословы принялись вносить в каббалистическую символику всевозможные изменения, стараясь приспособить её к своим доктринам. К примеру, божественные эманации, символически представленные в трёх высших сефирот, были отождествлены с ипостасями христианской Троицы, женский аспект Бога — с Девой Марией, а Бог как Возлюбленный — с Христом. В светских кругах эпохи Ренессанса идея манипуляции природными явлениями посредством творческой силы букв еврейского алфавита обрела популярность среди алхимиков, астрологов, естествоиспытателей и философов.
И сами евреи, доведённые до отчаяния непрестанными гонениями и тоской по утраченной родине, стали обращаться к каббале как к магическому средству. Оккультисты и лжемессии, наводнявшие Европу на протяжении следующих трёх столетий, только осложняли эту проблему. Метафоры, которые прежде использовались как учебные пособия для медитации, обрели в суевериях и народных преданиях буквальную трактовку. Психические и физиологические явления, сопутствующие медитациям, объективизировались вопреки предостережениям рабби Акибы, увещавшего учеников не принимать за реальность порождения своей фантазии. Многие евреи и неевреи, мнившие себя «каббалистами», в действительности предавались сомнительным и опасным практикам, соблазнившись лживыми посулами спасения и бессмертия. Технику перестановки еврейских букв они восприняли как средство для преображения физического мира. Персонифицируя свои страхи и желания, они породили целый пантеон демиургов, духов-проводников и демонов, методы общения с которыми облеклись к девятнадцатому веку в респектабельную «научную» терминологию. Даже в материалистическом двадцатом веке нас захлёстывает поток оккультной литературы, авторы которой тщатся объяснить тайны природы на языке каббалы. За последние несколько столетий в попытки использовать каббалу для управления природой было вложено столько энергии, что это древнее учение едва не утратило свою духовную функцию окончательно. Для его восстановления потребовались труды целого поколения еврейских исследователей, питавших искренний интерес к духовным традициям Востока.
Но что же стало причиной буквальных интерпретаций каббалы и чем, помимо визионерской символики и эзотерической библейской космологии, объясняется её привлекательность для оккультистов? При попытке ответить на этот вопрос на ум сразу же приходят две идеи, занимавшие в теории и практике каббалы немаловажное место. Это доктрина переселения душ и учение о духовных водителях и наставниках. Первая породила нездоровый интерес к жизни после смерти, а также, в особенности среди необразованных, нищих и угнетённых обитателей восточноевропейских гетто, веру в одержимость демонами. Второе же изолировало мага от простых членов общины, что не в последнюю очередь объяснялось страхом и древним как мир желанием власти над неведомым. По времени этот феномен совпал с извращением идеала цадика (праведника): цадиков стали воспринимать как людей, обладавших сверхъестественными силами, способных общаться с душами мёртвых, насылать проклятия, исцелять болезни и вызывать ангелов.

Самым, пожалуй, знаменитым из еврейских оккультистов был рабби Лёв, живший в Праге в девятнадцатом веке, — легендарный создатель голема, фантастического существа, которого историки науки подчас называют прототипом современных роботов.
Согласно преданию, рабби Лёв, достигший высокого мастерства в технике перестановки еврейских букв, вылепил из глины подобие человека и оживил его, вдохнув ему в ноздри священные Имена Бога. Поначалу голем был совершенно безвредным существом. Он прислуживал рабби, выполнял поручения и делал всякую работу по дому. Но со временем от медитаций мастера он становился всё сильнее и сильнее; постепенно в нём начала пробуждаться собственная воля. Ходили слухи, что рабби намеревается наделить голема душой. Но сдерживать животные инстинкты, обуявшие искусственного человека, было очень нелегко. Рабби стал запирать его на ночь на чердаке. Но в конце концов голем окончательно вышел из-под контроля, и пришлось его уничтожить. Однако легенда о големе сохранилась до наших дней. Дом рабби Лёва в Праге превратили в музей, а чердак, на котором лежат останки разбитого голема, никогда не отпирают, выполняя завет мастера. Силой легенды отчасти объясняется странная ситуация, сложившаяся в связи с этим домом во время нацистской оккупации Праги. По свидетельствам современников, нацисты разрушили все еврейские дома и синагоги в Праге, кроме дома рабби Лёва. Сам Адольф Гитлер отдал приказ сохранить его в неприкосновенности. Астрологи предупредили его, что, разрушив этот дом и выпустив на свободу голема, он потерпит поражение. И самый безумный из всех безумных оккультистов смирился перед властью каббалы.

В качестве первого в истории каббалы указания на то, что после смерти душа переселяется в другое тело, Гершом Шолем приводит цитату из трактата двенадцатого века «Сефер Бахир». Характеризуя еврейский мистицизм как антифилософское и антиаристотелевское течение и уподобляя его мистическим движениям, развившимся в рамках христианства и ислама, он объединяет три эти дуалистические (а, следовательно, «еретические») традиции под общим названием «гностицизм». Каббалистический термин «гилгул» он переводит «буквально как ‘переворачивание’ или ‘перекатывание’». Три дуалистические вероучения, по его мнению, основаны на стремлении к искуплению за пределами физического тела. Шолем — безупречно добросовестный учёный, однако в данном случае буквальная интерпретация помешала ему выявить символическую функцию рассматриваемого термина. Для каббалиста «душа» — это не какой-то материальный или эфирный объект, а фигуральное обозначение различных уровней человеческого сознания. Везде, где идёт речь о руах, нешаме или нефеш, имеются в виду определённые стадии медитативного процесса. Иными словами, душа (сознание) не в буквальном смысле переселяется после смерти из одного тела в другое, а переходит (перепрыгивает, «перекатывается») из одного мира (сефиры) в другой в медитативном восхождении в высочайшую сферу безмыслия.
От периода Меркабы до наших дней мистики в своих руководствах для учеников постоянно указывали, что уровень души, именуемый «руах», тождествен дыханию и что так называемое «насаждение сада» — это метафорическое обозначение медитативной техники, требующей от каббалиста посвятить всю свою жизнь практике перестановки букв и пения священных Имён. В этом контексте следующий фрагмент из книги «Бахир», приведенный Шолемом, следует понимать не как обоснование идеи метемпсихоза, а, скорее, как зашифрованные наставления к медитации:
« ‘…почил и покоился’ [Исход, 31:17]…Из этого следует, что с того времени все души отлетают, как сказано: ‘[Он] почил [шават, что также можно прочесть как шаббат — “суббота”] и покоился’. В тысячу родов, как сказано: ‘…слово заповедал в тысячу родов’ [Псалтирь, 104:8].
…Иди и смотри. Это как человек, который насадил виноградник в своём саду и ожидал, что тот принесет добрые плоды, а тот принёс дикие ягоды [по Исаия, 5:2]. Он увидел, что потерпел неудачу, — и тогда он обустроил его заново, обнёс его оградою, залатал бреши, обрезал [лозы] диких ягод и насадил [виноградник] во второй раз. И увидел он, что снова потерпел неудачу, — и снова обнёс его оградою, и снова обрезал его и насадил вновь. Сколько раз? Сказал Он: в тысячу родов, ибо писано: ‘…слово заповедал в тысячу родов’ [Псалтирь, 104:8]. Вот что означает [талмудическое] речение [‘Агига’, 13b]: ‘Девятисот семидесяти четырёх родов недоставало [до тысячи], когда Святой, да будет благословен Он, встал и насадил их в каждый род’».
«Покой», о котором сказано в начале этого отрывка и вслед за которым появляется образ отлетающих душ, соответствует задержке дыхания после выдоха — процедуре, которой сопровождаются перестановки букв священного Имени и которую следует повторить тысячу раз. Далее следуют подготовительные наставления к технике медитации, именуемой «насаждением». Ученику велят «обнести оградою» место для медитации, то есть отгородиться от мирских забот (хитбодедут); «залатать бреши» вокруг виноградных лоз, то есть выполнить медитацию в технике тиккун, связав сознание с одной из красных или зелёных сефирот, высшей или низшей; и, наконец, «обрезать» отвлекающие мысли. Только после этого можно произносить священные Имена, и всю эту процедуру следует повторить не менее тысячи раз.
Далее Шолем утверждает, что «ризы», упоминаемые в книге «Бахир», обозначают многочисленные «нечистые» материальные тела (в том числе и тела животных!), в которые вселяется реинкарнирующая человеческая душа. Мы же полагаем, что автор «Бахира», предвосхищая предостережения из книги «Зогар», напоминает ученику о том, что под обманчивыми «ризами» (т.е. экзотерическим уровнем толкования Торы) таится Шехина, сокрытая от непосвящённых.
Став достоянием малообразованных масс, подобные буквальные прочтения каббалистических текстов превратились в пищу для суеверий и предрассудков, связанных с идеями греха и наказания, заслуг и вознаграждения. Первоначально считалось, что реинкарнация — это наказание, уготованное исключительно грешникам. Но в XIII – XIV вв. сложилось представление о том, что переселению в новые тела подвержены и души патриархов и праведников, а также людей, оставшихся бездетными. Именно в этот период зародилась тенденция называть «каббалой» эклектичную смесь самых невероятных воззрений — тенденция, ознаменовавшая собой момент, когда спекуляции по поводу еврейских мистических трактатов стали вызывать к себе больший интерес, нежели освящённая традицией каббалистическая практика.